Prose Poem Translation: Turgenev’s “The Threshold”

It’s been a while since the last Turgenev translation, but we’re back in business! “The Threshold” was one of the first prose poems in the Senilia collection that I read and understood, so it has a special place in my heart alongside “The Skulls.”

You’ll notice that this one has no commentary attached. That’s because I really only have one note to add at the moment: that this translation preserves the switch from present tense to past tense that you’ll often find in Turgenev’s prose poems and other stories in Russian. This is meant to pull the reader into the scene, and it is not a mistake.

After you read, discuss: Who is the girl? What is she trying to enter? Why does she want to enter, in spite of everything that could happen? Which response (at the end) to you agree with, and why?

Russian original of “Порог”:

Я вижу громадное здание.

В передней стене узкая дверь раскрыта настежь; за дверью — угрюмая мгла. Перед высоким порогом стоит девушка… Русская девушка.

Морозом дышит та непроглядная мгла; и вместе с леденящей струей выносится из глубины здания медлительный, глухой голос.

— О ты, что желаешь переступить этот порог, — знаешь ли ты, что тебя ожидает?

— Знаю, — отвечает девушка.

— Холод, голод, ненависть, насмешка, презрение, обида, тюрьма, болезнь и самая смерть?

— Знаю.

— Отчуждение полное, одиночество?

— Знаю. Я готова. Я перенесу все страдания, все удары.

— Не только от врагов — но и от родных, от друзей?

— Да… и от них.

— Хорошо. Ты готова на жертву?

— Да.

— На безымянную жертву? Ты погибнешь — и никто… никто не будет даже знать, чью память почтить!

— Мне не нужно ни благодарности, ни сожаления. Мне не нужно имени.

— Готова ли ты на преступление?

Девушка потупила голову…

— И на преступление готова.

Голос не тотчас возобновил свои вопросы.

— Знаешь ли ты, — заговорил он наконец, — что ты можешь разувериться в том, чему веришь теперь, можешь понять, что обманулась и даром погубила свою молодую жизнь?

— Знаю и это. И все-таки я хочу войти.

— Войди!

Девушка перешагнула порог — и тяжелая завеса упала за нею.

— Дура! — проскрежетал кто-то сзади.

— Святая! — принеслось откуда-то в ответ.

My English translation, “The Threshold”:

I see a massive building.

In the front-facing wall, a narrow door stands wide open; behind the door — a gloomy haze. In front of the high threshold there stands a girl … a Russian girl.

The impenetrable haze breathes frost, and with the icy draft emerges a slow, hollow voice from the depths of the building.

“Oh you who wish to step over this threshold, do you know what awaits you?”

“I do,” says the girl.

“Cold, hunger, hatred, ridicule, scorn, insult, prison, disease, and even death?”

“I know.”

“Estrangement to the full? Loneliness?”

“I know. I’m ready. I will endure every suffering, every blow.”

“Not only from enemies, but also from your loved ones, from friends?”

“Yes … even from them.”

“Good. Are you prepared for sacrifice?”

“Yes.”

“But for nameless sacrifice? You will perish, and no one … no one will even know whose memory to honor!”

“I need neither thanks nor pity. Nor do I need a name.”

“Are you prepared to commit crime?”

The girl hung her head…

“I’m prepared even for crime.”

The voice did not immediately resume its questions.

“Do you know,” it began at last, “that you could lose faith in that which you now believe, that you may realize you were deceived and wasted your young life for nothing?”

“I know that, too. And nevertheless I want to go in.”

“Come in!”

The girl stepped over the threshold — and a heavy curtain fell behind her.

“Fool!” rasped someone behind me, through clenched teeth.

“Saint!” someone said, from somewhere, in answer.